Вкусные рецепты блюд японской и итальянской кухни для приготовления дома
Рецепт приготовления японской пиццы окономияки
Пицца окономияки относится к японской кухне. Чаще всего её делают уличные торговцы, а покупатель с удовольствием наблюдает за процессом приготовления. Но приготовить аналогичное блюдо можно очень легко
class=»preview»>
Рецепт приготовления супа том-ям
Для приготовления супа том-ям нужно подготовить необходимые ингредиенты (в данном рецепте используем те, которые без проблем можно купить в любом магазине)
class=»preview»>
Рецепт приготовления запеченных роллов
Если вы любите и умеете готовить обычные роллы и суши, то запеченные блюда не вызовут у вас много вопросов.
class=»preview»>
Рецепт приготовления роллов «Фильдельфия»
Классический рецепт ролла «Филадельфия» не меняется уже много лет, при этом популярность этого блюда и не думает угасать.
class=»preview»>
Рецепт пиццы Маргарита
Для того, что бы сделать основу из теста необходимо в глубокой миске смешать такие ингредиенты, как мука, соль и дрожжи. Затем тщательно мешаем и вливаем воду комнатной температуры. После этого добавляем оливковое масло и размешиваем до однородной консистенции.
class=»preview»>
Рецепт пиццы Пепперони
Пицца Пепперони очень популярна не только в Америке, но и в России. Свое название она приобрела благодаря основному ингредиенту — одноименной колбаске. Приготовить ее в домашних условиях довольно просто, поэтому мы с удовольствием поделимся с вами рецептом. В ее состав входит колбаса пепперони, которая придает блюду яркий копченый вкус, а также сыр моцарелла и томатная паста.
class=»preview»>
Шарлотка
Один из самых популярных и любимых десертов во всем мире — шарлотка, сладкий десерт из яблок, запеченных в тесте. Классическая шарлотка — это немецкое блюдло, приготовленное из белого хлеба, заварного крема, яиц, фруктов, ликера.
class=»preview»>
Брауни (brownie)
Один из самых популярных десертов в мире — брауни — был придуман в 1893 году на кухне легендарного отеля Palmer House в Чикаго. Этот пирог там пекут до сих пор по оригинальному рецепту, покрывая сверху абрикосовой глазурью.
class=»preview»>
Крамбл (crumble) — слово английского происхождения и в буквальном переводе означает «крошить».
Крамбл — блюдо с давней историей, родиной которого принято считать Великобританию. Этот вид выпечки получил широчайшее распространение во многих странах, в том числе и в США.
class=»preview»>
Читать онлайн «Рецепт изготовления человека», Георгий Рат – Литрес
Загадка нашего с вами (и человечества в целом) вселенского предназначения разрешится только во второй части этой книги. Поэтому, дабы не расслаблять излишней весёлостью читательское внимание, автор не настаивает на прочтении первой части. Она – лишь оформленное в короткие рассказы беглое ознакомление с ингредиентами Рецепта изготовления человека.
Свидание
Женщина, если ей уже за пятьдесят, а Вам за пятьдесят всего, думает о Вас, наверняка, то же самое. И перед первым свиданием с этим нужно считаться, иначе ваша стратегия, может, и не пострадает, но реальные тактические задачи – отдохнуть на скорую руку – разрешатся этим в буквальном смысле, как во времена активных подростковых экспериментов над мужающим телом.
Ресторанный лабух Гриша Дахман в таких тонкостях не рубил совершенно, хотя опыт предыдущих попыток и ловкие пальцы гитариста умащивали сердце некоторой тревогой. Разбираться в ней времени не было, до встречи оставался час. Гриша копался в пакете с чистыми трусами, выискивая «шо-то, шоб нормально по цвету». «О! Чёрные – хорошо! – сказал он и вынул на свет. – Азохэн вэй, какое оно уже чёрное! В Херсоне колер держался по три-четыре года! Было качество!»
В пакете лежали ещё белые, нераспечатанные. Но то на случай, когда сомнений не будет совсем. А сейчас они были. И немалые. Эта Марина, выступающая на сайте знакомств под псевдонимом «Счастье», за две недели плотной переписки серьёзно понадкусывала из Гришиной головы. «Зачем так спешить, Григорий? Вы безумно интересный собеседник!», «О, я всегда завидовала людям, умеющим на чём-то играть!»
На чём-то играть, а?! Гриша представлял, какие там глубины, в том девичьем сердце, и с белых трусов даже не хотелось сколупывать ценник. Но при таком ассортименте приходилось соответствовать. На очередное какое-нибудь «Вы репетируете, Григорий? Не мешаю?» Гриша, обгладывая жареные куриные крылья с кетчупом, выстукивал единственным нежирным пальцем ответ: «Повторяю из Баркаролы. Альтерация сложная, а руки уже не те!» – «Что Вы! У Вас замечательные руки!» – «Ну, да, – думал Гриша, слизывая с мизинца, – и твоя задница должна прочувствовать мою коронную синкопу в их исполнении!»
Трусы выбрал синие в мелкую продольную полоску. Так даже стройнит. Теперь что-то наверх. Носки – белые, под кроссовки. Парусиновые штаны, майка… Никаких рубашек! Рубашка накидывает ещё добрых пять лет сверху, и разом с лысиной читается приговором. Так пусть таки не читается, когда у человека есть вкус и выбор!
Разбираться в одежде Гришу научил папа. Когда Гришин брат, выдающийся человек (сохранив осторожную преданность сионистской идее, он сразу уехал в Штаты!), прислал папе молитвенное покрывало из самой любавичской синагоги, так папа на скептический Гришин взгляд отвечал: «Что ты можешь понимать! Этому талесу нет цены, это чистая шерсть!» Папа к концу дней сильно уверовал. Мечтал успеть пожить в Израиле, но вторая его страсть – шахматы – накрыла первую. Папа умер за доской. Гришин дядя, присутствовавший при этом, недоумевал: «Не понимаю, у него ж была выигрышная позиция!»
Да, гены, по части здоровья, Грише достались не очень, и гимнастические этюды на Марине, которые он себе напредставлял, выглядели злой утопией. «Так будем тише, и разбавлять Баркаролой…» – отмахнулся Гриша и пошёл на примерку.
В коридоре стояло огромное зеркало: Сима из тридцать второй попросила, чтоб «оно немножко побыло, пока ремонт». И оно немножко было второй месяц, и ровно столько же каждое утро Гриша убивал об него свое настроение. «А шо вы хотите? – сказал он, крутясь туда-сюда. – Я только гитарист! Дик Дейл и Би Би Кинг тоже были не из мрамора!»
Похоже, Сима, как квалифицированный психиатр, так мстила за предложение зайти как-нибудь вечерком послушать джаз. Могла бы честно сказать, что возбуждается на частушки, и не портить кровь людям с двумя курсами «Гнесинки». Кстати, частушки мы тоже лабаем – дай бог, если что!
Гриша заложил руки на затылок. Подмышки с последней пробы устроить личную жизнь выглядели, как и сама проба. Мошонка, насколько Гриша понимал современные тренды, тоже нуждалась в бритье. Всё остальное, печалило так же, но радикальной коррекции не требовало.
«Если с этим ни на чём не играющем «Счастьем» сложится сразу, то ничего и не потребуется! – решил Гриша. – А если не сложится, то не потребуется ещё больше!»
Гриша не догадывался, что эта мысль ставила его в один ряд с великими софистами. Часы показывали «сорок минут до», и он пошёл в ванную.
Лицо и подмышки дались легко. Получалось даже что-то насвистывать. Но началось самое трудное. Вспененная мошонка гроздью торчала в левой руке, Гриша видел эту композицию только на полном выдохе, и до начала головокружения успевал всего пять-шесть раз провести станком. Так повторялось и повторялось, пока не было условно покончено с правой половиной. Левая! Опять гроздь, опять полный выдох, но всё жутко неудобно! Пауза, выдох, станок. Пауза, выдох, кислородное голодание, сердце, пот и тающее время сжались в один Гришин вопль: «На кой хер всё это надо?!!!» Он метнул прочь станок, зацепив стеклянную полочку со стеклянными баночками. Из тридцать второй постучали: «Гриша, шо там? Зеркало?!» – «А то больше ж нечему!»
Вспомнить о незапертой входной двери Гриша не успел. Из коридора донёсся гром ссыпающихся осколков и уходящее в колоратурную высь сопрано Симы. Гриша выскочил из ванны. За полминуты немого противостояния он увидел всё: и наполняющиеся слезами глаза Марины; и снежные простыни на её тахте; и бритвенный станок, вгрызающийся в яремную вену; и свою отлетающую душу.
– Знаешь, Григорий, – сказала Сима, глядя на результаты авангардистского бритья, – нас на первом курсе повели впервые в анатомичку… И там был жмур, и у него стоял. Понимаешь? Такое бывает!
– Понимаю. Надежда умирает последней.
– Ага, и мне так захотелось потрогать…
– И?
– Да руки грязные были.
– Ну, это поправимо.
Гриша немного взял в сторонку, пропуская даму в ванную комнату. А утром Сима сказала: «Хорошо – не нашлось, куда выкинуть это идиотское зеркало! И вообще, Григорий, если девушка не дала в первый раз, это не значит, что о ней можно думать плохое!»
Т
еория любви
Отдыхающих уже заметно поубавилось, но город выглядел вполне ещё курортным: бархатный сезон в этом году растянулся до конца октября. Сезон же гастрольный месяц, как закончился, и для местного театра, выживающего на ангажементе, наступало время спячки. О летних аншлагах напоминали только фрагменты декораций, забытые гастролёрами и снесённые на хозяйственный двор, где в плетёных креслах-качалках из «Вишнёвого сада» сейчас сидели двое: Толик с запрокинутой головой, и Славик с лютым похмельем. Толик, покачиваясь, рассматривал тучи, а Слава, массируя виски, пытался стонущим мычанием понизить амплитуду качения и скрипа кресла товарища.
– И не перестанет раскалываться! – говорил Толик, – Мозг от алкоголя первым гибнет. Пора уже, Славка, завязывать. Думаешь, ты вечный? Хватит! Займись собой, наконец! Вот глянь на меня – дашь мне 54?
– Тебе, дорогой, что хочешь дам!
– Во-от! А всё потому, что йога! Голодаю раз в неделю, неделю в месяц, и месяц в год!
– А я трижды в день – до завтрака, обеда и ужина. Кстати, в «Пингвине» вчера были биточки пристойные!
Во двор, грохоча пустыми вёдрами из-под угля, въехала тачка, ведомая истопником Геннадием, тоже изрядно тронутым похмельем. Слава на шум приоткрыл глаз:
– Геныч, наконец-то! Где тебя носит? Не помнишь, когда «Пингвин» стартует?
Гена не ответил. Ответил Толик:
– Это всякий ребёнок знает. В девять ровно! Или девять-тридцать…
– Идите на хуй, – сказал Гена, – просил же, про водку ни слова!
Ухнули железные ворота, и на подворье вбежал завхоз. Он раскрыл дерматиновую папочку и изготовился к записи:
– Гена, сколько ты гвоздей брал на прошлой неделе?
– Ты в своём уме, Феликс Абрамыч?
– Я про гвозди…!
– На кой мне в котельной гвозди, рожа твоя воровская?!
– Ладно! Пять килограмм. На – распишись!
Гена показал оба средних пальца. Абрамыч расписался сам и с надеждой осмотрелся. Во дворе было пусто. Славка с Толиком, как не состоящие в штате, дохода не сулили. И потому ворота ухнули вторично, сократив квартет до грозящего опасными последствиями трио.
– Гена, так ты с нами?
– Если с понедельника считать, так это пятый день подряд будет!
– Ты хотел отдохнуть перед выходными?
– Просто пить не хочу!
– Странный ты, Гена, до невозможности. Где, скажи, логика: вчера хотел, а сегодня нет?
Гена собрал лицо в подобие сфинктера, отвёл правую ногу чуть в сторону и продёрнул ею, как бы вытряхивая раскалённый уголёк из штанины. «У-у-у, блядище!» – прошипел он, что в традициях местной системы коммуникаций означало полное согласие и шаг к примирению. Вообще, Гена не умел обижаться. Ни на кого, и ни на что. Даже на судебную ошибку, скинувшую когда-то его инженерный гений в угольную пыль театральной котельной.
Ровно в девять часов и одну минуту дверь самого гнусного на побережье шалмана с пристойными биточками распахнулась, и в его интерьер вписалась отвергающая любую святость троица.
Три тарелки, как три снятых нимба, окружали литровую бутылку «Перцовки».
«Ну? – Слава придвинул к Гене стакан. – По половинке?» Гену скрутило от мгновенно накатившей тошноты, и он вытряхнул второй уголёк: «Куда столько?! Па-а-а полной давай!» Чокнулись молча. Выдохнули. Но входил напиток непросто, и официантка за барной стойкой сочувственно перекрестила вышитого на своём фартуке пингвинчика. Непьющий Толик тоже, припомнив что-то из «Шива-самхиты», сделал из пальцев козырёк на лбу и, чтоб не взблевнуть вместе с Генкой, уставился на снедь: «Биточки мне называется!» – «Чё там кому не нравится?» – крикнула официантка. Слава изобразил над головой рукопожатие: «Н-н-надюша!» Гена пил в муках. Потом с минуту выжидал приход. Потом, катнув биток в подливке, сказал:
– Директор – сука…
– Известное дело! – поддержал Слава нарождающийся дух свободы.
– Директор, говорю, сука, повышение предлагает. И не знаю, прям!
– Соглашайся, – сказал Толик. – Может, и пить перестанешь. Старший истопник… Это
обязывает!
– В осветители зовёт. Художником по свету!
– Лампочки пиздить? – огорчился Слава.
В зал вошла серьёзная дама лет пятидесяти в сопровождении красавца рысака трёхлетки. Расположились в углу. Официантка поплыла служить. «Пошэму шразу лампошки? – Гена пережёвывал буквы вместе с липким биточком. – Там штолько вшего ешть!» Толик отгрёб Гене немного гарнира из своей тарелки: «У меня на кухне, как раз, перегорела!» – «На кой хрен тебе на кухне? – пресёк подкуп Слава. – Не жрёшь же годами?» Толик смолчал, но достал из сумки книжку «Бхагавад-гита, как она есть» и, прикрыв пальцем мягкий знак в названии, явил высокому собранию: «Вот! Не жру я ему!»
Теперь смолчал Слава. Он хранил пиетет к печатному слову ещё со студенческой поры. Тогда Славин дядя, опрометчиво навсегда отъехав за океан, доверил продажу квартиры племяннику. Выправленная на его имя генеральная доверенность блистала восхитительным кириллическим «таймсом» и дала возможность продать московские хоромы трижды, и разным покупателям.
«Было время!» – сказал Слава в эмпиреи. Выпили ещё по стакану. Потом ещё. Обсудили Генкины перспективы в свете последних сценографических трендов. Получалось неплохо, только пятый осветительный штанкет на сцене, оказывается, заклинило ещё с лета. Но Гена пообещал добиваться ремонта сразу по вступлении в должность. Толик растрогался и истребовал водки себе тоже. Слава поддержал: «Спеклась, упанишада? Так и быть – вкрутишь ей лампочку, Геныч!»
Вторую «Перцовку» разливали уже на троих. Толик сразу просел и увлажнил глаза: «Любви, братцы, не хватает! Любви и Света!» Выпили снова. Из угла зала послышался всплеск бьющегося стекла и призывы рысака к логике: «Пойми же, Марго! Разные мы с тобой! Раз-ны-е!» Конезаводчица зарыдала, а вышитого пингвинчика вторично осенили крестным знамением и повели сметать осколки.
– Не плачь, Толя. Придёт любовь!
– О, о чём ты?! – взвыл Толик, повергая пингвинчика в полное отчаяние.
– А что? Вон глянь, каких Марго на волю отпускают! Подсушишь её по своей технологии, и
пользуйся!
– Мир, Славик, во мрак и злобу погружается! Вот что! – раскручивал истерику Толик.
– Нет! Мир тебя любит! Даже не смотря на твои тибетские заёбы!
– Не любит!
– Любит! Гена, любит Мир Анатолия или нет?
Гена встрепенулся, подровнял шаткую голову и вознёс указательный палец: «И синих фильтров на рампе добавить, а то красным заливает…» – «Это кровью заливает!» – заорал Толик, цепляя кулаком тарелку. Два биточка хлюпнулись на пол и оросились клюквенным морсом из опрокинутого графина. Официантка выронила совок: «Слава, всё! Допили? Выметайтесь к херам! Сколько можно?!» – «Щас я тебе всё докажу про любовь! – сказал Слава Толику, вставая из-за стола и увлекая за собой побратимов. – Уходим, Надюша! Запиши всё на меня!»
Покидали заведение под соло Марго: «Нет, мой дорогой! Взял вдовой – будь добр, вдовой и оставь!» В ответ рысак лишь выломал зуб у пластиковой вилки.
«Щас докажу! – повторил угрозу Слава уже на свежем воздухе. – Пошли!»
Строй тяжелеющим шагом потянулся на базу. За полтора часа нахождения человека в пингвиньем чреве может измениться не только внешний, но и внутренний мир. Вместе с солнышком, доевшим остатки утренних туч, проявились два чисто южных феномена – «тёплая прохлада» и тотальное погружение Геннадия в икоту. А она установилась глубокой и правилам диалога не удовлетворяла. То есть на уровне осознанных реакций исключала диалог полностью. Тонус Анатолия был таким же и звался медитацией, поэтому Слава начал в одиночестве: «Чтоб увидеть кто и как любит Толика, он должен умереть!» Толика и Гену вышатнуло из строя. «А чего вы удивляетесь? – сказал Слава, – Формы любви многообразны. От воркования до смертоубийства. Вот Марго, наверняка, выгрызает сейчас сердце у своего питомца. И Всевышний позволяет это, чтоб явить ей истинность чувств! Стерпит смерть любимого, значит, не было любви, а удавится следом или в схиму уйдёт – была! И с Анатолием мы поступим так же!»
Детали плана сокрыл от Города и Мира шум проползающего трамвая. А уже через час немноголюдная скорбная группа вышла из ворот хозяйственного двора городского театра. Под водительством Славы и Гены двигалась угольная тачка с накрытым холстиной Толиком. Его босые, охристо-голубого цвета ноги тряслись над тротуаром.
– Не дёргай руками, к набережной сворачиваем! Люди кругом!
– Ну тебя на хуй, Слава. Чешется всё! – отозвалось из-под холстины.
Из ниоткуда появился дальтоник Юра, в прошлом театральный шофёр. Коллизия с цвето-восприятием и правилами дорожного движения разрешилась для Юры недавно, когда на обвинение в езде на красный свет он пояснил инспектору, что ничего не нарушал, так как на светофоре горел нижний. С тех пор Юра служит билетёром.
– Что это у вас? – спросил он.
– Это Толик, – сказал Слава, – плохо всё!
– Плохо – это хорошо!
– Ты думаешь?
– Плохо, значит, не совсем-совсем плохо! Как там, кстати, в «Пингвине» с биточками обстоит?
– Шик-ик-карно! – икнул Гена.
Юру объехали и двинулись дальше. Через пару метров наткнулись на директора.
Гена тут же начал обрисовывать жестами ситуацию с синими фильтрами, но внимание директора сосредоточилось на охристо-голубом:
– Это что?
– Толик-ик!
– В каком смысле?
– Теперь уже в переносном, – сказал Слава.
Директор взял Гену за пуговку:
– Так, голубчик! Тачку потом вернёшь, и дуй на склад. Лампочки пришли! Я – на совещание!
Сказал и исчез. Из-под холстины прогудело:
– Уже одиннадцать. В «Пингвин» пошёл, сволочь. Его время!
Секундой раньше на набережной грянул мудрёной композицией театральный духовой оркестр. Гена воодушевлённо вытряхнул из штанины сразу несколько угольков.
«Согласен, – сказал Слава, – эти Толика не могут не любить. Сколько выжрано вместе!»
Все двести метров до предполагаемого кладезя любви шли молча. Гена обвис на рукояти тачки, а Слава, щурясь от солнечных зайчиков, вспоминал такие же на объективе своего «Никона» лет, эдак, пятнадцать назад. Курортники клевали на диковинный по тем временам аппарат, выстраиваясь в очередь. Оплата взималась на месте, а карточки обещались через сутки. Подозрений в том, что «Никон» был даже без фотоплёнки, не возникало ни у кого. Зато возник, срезая сладкие воспоминания, Абрамыч: «Пацаны, директора не видели?» Слава осадил тачку: «Откуда вы все берётесь?» – «Отовсюду! Гена, а ты уже – всё? Икаешь?» Гена попробовал сфокусировать голову, но та противилась и каскадами ниспадала на грудь.
– А это у вас что? – кивнул Абрамыч на холстину.
– А это у нас Толик умер!
– Доголодался полоумный? Ладно, я – на совещание!
И уже набегу:
– Генка, не забудь – за лампочками!
Несокрушимая Теория Любви безобразно кренилась и теряла у адептов доверие.
– Всё, я встаю! Ну его к ебеням! – ожила холстина.
– Лежи! Нашёл кому довериться! Феликс Абрамыч способен любить только портвейн!
Толик, густо почесавшись, затих. До раскатов оркестровой меди оставалось рукой подать, и тачка уверенно тронулась, приводя в хаос Генкино тело. Здесь, дабы подготовиться к сложному эстетическому выверту, следует отступить от хронологии повествования минут на тридцать в прошлое. В глазах оркестрантов оно тогда являлось безоблачным настоящим, но скрывало трагичное будущее, ибо все они, за исключением дирижёра, лыка уже не вязали. Первые три вещи отыграли на одном издыхании, и разбрелись по ближним кустам на перерыв. К четвёртой выходили долго. Молодой трубач героическим личным примером поднимал отряд к пюпитрам, и это удалось с малой оговоркой: герой вышел не на свои ноты. И, соответственно, не он один. И когда дирижёр заработал руками, то валторна, труба и геликон подёрнулись от увиденного, но, не придя в сознание, резанули по писаному. Оркестр лабал вдохновенно. Публика живо прирастала количеством, а дезертировавший дирижёр самоуничтожался за раскидистой туей.
Вот сюда и катила угольная тачка. Слава понимал, что музыка, настолько опередившая время, может воскресить Толика до неузнаваемости, и тормознул на безопасном расстоянии – возле торгующих семечками бабулек. Завидя труп, те перекрестились и запричитали:
– Ребятки, это кто ж его так?
– А так! – пояснил Слава. – Жизнь ведь она настолько иногда, что и сиди-думай потом, куда оно всё и почём!
– Ну, так-то оно конечно! – согласились старушки. – А куда ж вы его теперь?
– Да в море – куда! Хоронить дорого…
– Царица небесная! Отпеть бы сперва!
Подъехала патрульная машина. Бабушки заёрзали и запоправляли платочки. На тротуар ступил блюститель, подровнял фуражку, ссыпал в карман два стакана семечек и уставился на Толиковы ноги, лузгая и сплёвывая себе на китель:
– Натюрморт, однако!
– Воистину морт! – сказал Слава.
– Нехорошо, мамаши! Чтоб завтра же с незаконной торговлей было покончено! Понятно?
– Понятно, Феденька, понятно! – спели бабульки.
Феденька уехал. Сразу смолк и оркестр из будущего. Убаюканный множественными жёсткими соприкосновениями затылка с металлическим листом Толик спал. Он не услышал ни траурного «Шопена» в свою честь, исполненного ещё держащимся на ногах барабанщиком; ни яркой речи, произнесённой Славкой; ни скандала, учинённого толпой отдыхающих в адрес «дебильных городских властей, орущих в курортной зоне похоронную музыку». Короче, солнце было уже далеко не в зените, а Теория Любви подтверждений ещё не получила. Было решено представить тело ближайшему кругу.
В колодец общего двора, где обитал Толик, въехали под аккомпанемент «Естэдей», льющийся из окна второго этажа. Оттуда же торчал битломан дед Ваня. Он торчал оттуда в любую погоду и круглогодично, потому что окно кухонное, а перегонка дрожжевого сусла не прекращалась никогда.
– О! Здоров, Славка! Генка, и тебя сто лет…! Что привезли?
– Толика!
– Толика дома нет!
– Мы в курсе!
– А чего привезли-то?
– Толика и привезли, говорю!
– Ёооб…! Погоди, Славка, я – за очками!
Дед Ваня вернулся с полевым биноклем и через полминуты визуального контакта спросил:
– А чего это с ним?
– Уже ничего.
– И куда вы его?»
– Домой. Куда ж ещё?
– Я тебе дам – домой! Завоняется мертвяк, дыши потом… Везите его к хуям отсюда!
Из соседнего окна высунулась мадам Шапиро в переднике поверх лифчика:
– Шо, правда – умер? Фима, иди быстро! Тут тако-э!
По всему колодцу задребезжали старые оконные рамы. Самых восторженных зрителей живьём собралось общим числом пять. Остальные смотрели через стекло.
«Господа! – сказал Слава. – Кто сколько может…, в последний путь…!»
Горечь слов подслащивал далёкий трамвайный перезвон и голубиное урчание. Зрители растворились. Остался один дед Ваня и вечнозелёный Маккартни: «Всё, Слава, нехер тут! Он мне сам ещё должен. Ехай давай, ехай!»
И уехали, конечно. Солнце опять зашторилось тучами; стало ветрено, холодно и как-то сумеречно. Слава сидел у церковного забора на краешке тачки со спящим Толиком и примкнувшим к нему Геной, и трезвел. Больше идти было некуда. К друзьям Толика? Так вот они – все рядом. Родственники? О них он никогда не говорил. А с женщинами у него не ладилось, да он и сам не хотел; не отпускала погибшая много лет назад семья. От той дорожной аварии Толику осталась пенсия по инвалидности; загубленная карьера морского офицера; и единственная страсть – старинные открытки да антикварные безделушки.
Слава шлёпнул оба тела: «Добавить пора, холодно!» Гена заворочался: «Мать моя…! Сколько щас? Проебали – за лампочками…?» – «Буди этого, Геныч! Я – отлить!» Пустынная улица и остатки хмеля давали особо не церемониться, и Слава остановился у ближайшего дерева. Асфальт под кроной был в поблекших чернильных пятнах ещё от июльской шелковицы. Вспомнился её вкус, и стало неловко. Пришлось отойти. «Слава! Толя умер!!! – взорвался за спиной Генкин вопль. – Сла-ва!!!»
Крик напугал ворону на мусорном баке. Она отлетела подальше и вспрыгнула на парапет. Отсюда идеально просматривался источник опасности. О, это было сильное зрелище! Два человека спасали третьего. Шумно. Суетливо. Потом появилась белая рычащая гора с мигающими огнями сверху, и суетящихся стало больше. Ворона, низко пригнув голову, наблюдала за происходящим. «Забавные существа! – что-то наподобие этого подумала она. – Сколько ни смотрю, не перестаю удивляться!» Да, сильное зрелище. Редкое. Но времени дожидаться развязки не оставалось, нужно было успеть отыскать что-нибудь съестное до того, как усилится ветер и начнётся шторм. А он начнётся. Она это точно знала. И улетела. А скоро и первая тяжёлая волна, рассыпаясь брызгами, ударила в волнорез.
рецептов приготовления сыра | Как сделать сыр
Рецепт Моцареллы за 30 минут
Узнайте, как приготовить Моцареллу за 30 минут на собственной кухне. Всего несколько…
35 отзывов
Рецепт 30-минутной моцареллы (без использования микроволновой печи)
Приготовьте 30-минутную моцареллу прямо дома с помощью простого метода порционной вытяжки с водой…
10 отзывов
Рецепт приготовления сыра в альпийском стиле
Этот замечательный рецепт выходит за рамки традиционного сыра в альпийском стиле, предлагая новые и…
Alpine Tomme Recipe
Этот рецепт посвящен приготовлению сыра в альпийском стиле, но не следованию всем…
4 отзыва
Альпийский рецепт приготовления сыра с промытой коркой
Этот рецепт альпийского сыра с промытой кожурой основан на альпийском сыре с. ..
4 отзыва
Рецепт приготовления сыра Аппенцеллер
Это рецепт приготовления сыра Аппенцеллер. Так как мы не живем в…
Рецепт сыра Азиаго
Этот рецепт свежего сыра Азиаго дольче или фреска, также известного как прессато, более мягкий в…
9 отзывов
Рецепт приготовления сыра Бофорт
Сыр Бофорт производится в горах Тарантез, окружающих гору Блан и сердце…
1 отзыв
Рецепт сыра, настоянного на пиве
Этот рецепт приготовления сыра сочетает в себе пиво и сыр. В результате получается ароматный сыр, который…
8 отзывов
Рецепт Bel Paese
Bel Paese – очень свежий сыр, который подходит ко всему. Любим обоими…3 отзыва
Рецепт Belper Knolle
Belper Knolle — это сыр молочнокислого брожения, то есть добавляется очень мало сычужного фермента и коагуляция…
13 отзывов
Bleu d’Auvergne Recipe
Этот рецепт основан на голубом сыре из французской Оверни в стиле…
2 отзыва
Blue By You Recipe
Это руководство отлично подходит для производителей сыра среднего уровня, которые уже приготовили несколько.
2 отзыва
Рецепт сыра с плесенью (Испанский голубой)
Подобно промытой корке, корка этого сыра обычно приобретает красно-оранжевый цвет из-за…
1 отзыв
Рецепт Brick Cheese
Brick Cheese — это оригинальный американский сыр, который должен быть более сухим и мягким…
3 отзыва
Рецепт приготовления сыра бри
Узнайте, как приготовить традиционный сыр бри прямо на собственной кухне. Всего несколько…
9 отзывов
Рецепт приготовления сыра Brie Nuit
Этот рецепт — отличный выбор для опытных производителей сыра, которые хотят сделать сыр с цветком. ..
7 отзывов
Сыр Буррата Рецепт
Буррата — сыр, разработанный в начале 20 века в провинции Апулия….
3 отзыва
Рецепт масла и кисломолочного масла
Узнайте, как легко приготовить настоящее масло дома на собственной кухне….
5 отзывов
Butterkase Рецепт
Butterkase — замечательный сыр, который легко приготовить, он насыщенный вкус и…
5 отзывов
Рецепт Cabra al Vino
По этому замечательному рецепту получается прекрасный сыр с насыщенным вкусом. Cabra Vino имеет…
4 отзыва
Caciocavallo Recipe
Caciocavallo происходит из Южной Италии и представляет собой традиционный творожный сыр из коровьего…
1 отзыв
Cacioricotta Recipe
Этот быстрый и простой свежий сыр готовят на фермах по всей Южной Италии…
2 отзыва
Caciotta Recipe
Caciotta — сливочный полумягкий сыр из центральной Италии, приготовленный из овечьего, коровьего, козьего, буйволиного…
5 отзывов
Рецепт приготовления сыра Caerphilly
Caerphilly — замечательный сыр, обладающий восхитительно соленым вкусом и ярко-белым. ..
1 отзыв
CamBlu Recipe
CamBlu – это довольно современный вид сыра. Этот рецепт — отличная возможность…
Рецепт камамбера
Камамбер с его красивой белой мантией и мягкой, почти сочащейся текстурой — это продукт мирового класса…
10 отзывов
Стабилизированный рецепт камамбера
Этот замечательный камамбер созревает медленнее и имеет более длительный срок хранения, чем…
1 отзыв
Canestrato Italian Basket Cheese Recipe
Сицилийский Canestrato – настоящий деликатес, он считается одним из самых ценных сыров. ..
5 отзывов
Рецепт изготовления сыра Канталь
Этот твердый сыр долгой выдержки из Оверни имеет много общего с английским чеддером….
Рецепт приготовления сыра Кардуна
Этот сыр условно можно отнести к сырам с промытой коркой. При использовании кардного (чертополоха) сычужного…
2 отзыва
Рецепт приготовления сыра Catamount Gold
Это оригинальный рецепт, разработанный специально для вас в наших сырных пещерах. Эти маленькие…
1 отзыв
Рецепт приготовления сыра чеддер
Окунитесь в мир чеддера с этим замечательным рецептом, который мы совершенствовали в течение многих лет. …
9 отзывов
Основа из чеддера с рецептом приготовления сыра
Этот прекрасный сыр на грани сладкого, с перцовым покрытием вокруг…
2 отзыва
Рецепт творожных сырков (базовый)
Узнайте, как приготовить вкусные домашние творожные сырки с помощью этого пошагового рецепта. Их…
6 отзывов
Рецепт творожных сырков (традиционный)
В какой-то момент было обнаружено, что творожные сырки из свежего сыра являются отличной закуской,. ..
2 отзыва
Рецепт чеширского сыра
Чешир — один из старейших и лучших сыров Великобритании, почти затерянный в истории….
3 отзыва
Chevre (козий сыр) Рецепт
Chevre — сыр, который легко приготовить дома, просто принесите свежее козье молоко…
6 отзывов
Colby Recipe
Этот рецепт Colby отлично подходит для сыроделов среднего уровня, потому что его очень просто приготовить…
15 отзывов
Рецепт приготовления сыра Котсуолд
В этом рецепте мы оглядываемся назад во времени, чтобы воскресить замечательный сыр. ..
5 отзывов
Рецепт творога
В процессе приготовления творога участвуют хорошие молочные бактерии, превращающие лактозу в молочную кислоту….
8 отзывов
Рецепт творога (сухой творог)
Сухой творог Творог — отличный вариант для тех, у кого непереносимость лактозы. Когда…
2 отзыва
Рецепт сливочного сыра
Это забавный и простой сыр, который можно приготовить дома. Сливочный сыр похож на…
9 отзывов
Рецепт приготовления сыра Creme Fraiche
Creme Fraiche — это кисло-сливочный продукт с высоким содержанием жира и удивительно мягким, острым. ..
2 отзыва
Рецепт креольского сливочного сыра
Креольский сливочный сыр — это фермерский сыр, похожий на смесь творога…
1 отзыв
Рецепт Crescenza
Crescenza, иногда известный как Stracchino, является одним из основных продуктов на итальянской кухне. Некоторые так говорят…
5 отзывов
Crottin de Chavignol Рецепт
Crottin de Chavignol — небольшой сыр из козьего молока. По мере развития корки…
4 отзыва
Рецепт приготовления сыра Данбо
Это замечательный рецепт приготовления одного из самых любимых сыров Дании Данбо. Данбо…
2 отзыва
Как создавать свои собственные рецепты
Вам надоело готовить по книге? Или даже боитесь писать свои рецепты? Сегодня у меня есть советы по созданию собственных рецептов.
Вы когда-нибудь писали свои собственные рецепты? Долгое время я считал себя действительно хорошим поваром. Не поймите меня неправильно, я всегда гордился тем, что хорошо готовлю. Я люблю готовить и люблю пробовать новые рецепты. Но вот проблема. Я был действительно хорошим поваром, который готовил по рецептам. Это не очень впечатляет. К счастью, это изменилось несколько лет назад благодаря Поваренная книга пропорций . Сегодня я делюсь тем, как создавать свои собственные рецепты.
Простые коды для создания собственных рецептов
Несколько лет назад мне довелось наткнуться на рецензию на книгу под названием Ratio: The Simple Codes Behind the Craft of Everyday Cooking.
Коды в кулинарии? Что это за фигня?
Коды в книге — это пропорции, которые существуют почти в каждом рецепте. Эти коды являются основными соотношениями ингредиентов, которые существуют, например, в рецептах хлеба. Или соусы. Или заправки для салатов.
Возьмем, к примеру, винегрет или заправку для салата. Как объясняется в Поваренной книге по соотношению , простое соотношение основных ингредиентов составляет 3 части масла на 1 часть уксуса . Пока вы используете это соотношение, вы можете приготовить любую заправку для салата с любым типом оливкового масла, уксуса и некоторых свежих трав. Таким образом, вместо того, чтобы запоминать один рецепт, вам просто нужно запомнить пропорции, чтобы использовать их для приготовления собственного винегрета.
Разве это не лучший способ создавать собственные рецепты?
Как утверждает автор, «Когда знаешь кулинарное соотношение, это не то же самое, что знать один рецепт, это мгновенно знать тысячу». Насколько это просто?
Может быть, пора перестать готовить по книге .
Хватит готовить по книге
Большинство из нас готовит без рецептов, когда дело доходит до наших любимых рецептов. Так почему бы не расширить эти знания, включив в них гораздо больше?
Рецепты теста
Поговорим о тесте.
Соотношений для теста очень много. Хлеб 5 частей муки: 3 части воды (плюс дрожжи и соль) . Тесто для пиццы 3 части муки: 2 части яйца . Для приготовления теста для пиццы используйте любую муку и яйцо, а затем просто добавьте дрожжи. Когда я делаю тесто для пиццы, я соблюдаю пропорции, но использую безглютеновую или цельнозерновую муку и всегда добавляю в тесто базилик и другие травы. Вы тоже можете создавать свои собственные рецепты, когда делаете тесто.
Рецепты хлеба
Хлеб — мое любимое соотношение. Как я уже говорил, это 5 частей муки: 3 части воды . Плюс щепотка дрожжей и две щепотки соли. Но здесь вы подходите к делу творчески. Добавьте розмарин и чеснок. Или апельсин и клюква. Или оливки, и грецкие орехи, и шоколад, и орехи пекан. Пока вы используете соотношение, вы можете создать свой собственный рецепт и приготовить любой хлеб, кексы или тесто, которое вы хотите.
Если расширить пропорции хлеба, печенье будет 3 части муки: 2 части жира: 2 части жидкости . Тесто для пирога 3 части муки: 2 части жира: 1 часть воды . Разве это не удивительно?
Рецепты тортов
В книге также приведены пропорции для таких видов теста, как бисквит, бисквит и пирог с ангельской едой. Кексы 2 части муки: 2 части жидкости: 1 часть яйца: 1 часть масла . Я обнаружил, что, когда у меня есть только соотношение (вместо рецепта), это заставляет меня проявлять творческий подход. Иногда не иметь всей информации о рецепте – это хорошо.
Так как же измерить «часть»? В книге «части» описывают, сколько вам нужно каждого основного ингредиента (например, яиц, жидкости и муки), и все они должны измеряться в одной и той же единице измерения. Самый простой способ измерить каждую часть по весу, поэтому вы можете использовать Цифровые кухонные весы , поскольку они более точны, чем мерные чашки.
Уму непостижимо, когда понимаешь, что большинство рецептов готовятся из одного и того же соотношения. Вам действительно не нужно больше искать рецепты в Интернете, вам просто нужно использовать соотношение. Мне нравится пользоваться моей книгой
Начните с ваших любимых рецептов
Вы также можете достать свой любимый рецепт и записать пропорции. Тогда внесите изменения!
Например, рецепт кофейного торта с клюквой, который я готовил в детстве, имеет следующее соотношение.
2 яйца / 3 стакана муки / 1 стакан сахара / 1 стакан жира / 1 стакан жидкости / 3 ч.л. разрыхлителя/плюс ягоды и ваниль легко сделать мой собственный рецепт. Я бы использовал яйца, безглютеновую муку, пальмовый сахар, растительное масло, кокосовое молоко, разрыхлитель, около двух чашек черники и 1 чайную ложку ванили. Я также могу добавить орехи, заменить жидкость миндальным молоком или даже заменить жир комбинацией сливочного и кокосового масла.
Если пропорции правильные, теперь вы знаете, как создать свой собственный рецепт. Больше не нужно готовить по книге!
Рецепты — это формулы, и все части в основном одинаковы. Просто используйте пропорции для выпечки, чтобы создать основы, или используйте их в качестве отправной точки для создания собственного рецепта с нуля.
В книге Ratio есть глава, посвященная всем основным пропорциям приготовления, таким как соусы, заварной крем, мясо, бульон, жидкое тесто и тесто. Вам действительно нужно прочитать книгу один раз, чтобы понять, как использовать коэффициенты.
В начале книги есть отличный справочник, в котором перечислены все коэффициенты, которые вам необходимо знать. Я скопировал его и приклеил скотчем к внутренней стороне шкафа с рецептами. Это отличная ссылка, которую я использую все время.
Мне нравится, что использование соотношений также помогает вам понять кулинарию в целом. Важно понимать разницу между хлебом и свежей пастой. (Ответ: яйца.)
В чем разница между тестом для хлеба и тестом для пирога? Толстый.
И совет, как запомнить соотношение теста для пирога? 3-2-1. 3 части муки, 2 части жира и 1 часть воды.
С чего начать создавать свои собственные рецепты
Банановый хлеб на закваске без глютенаКогда у вас есть соотношение, с чего начать?
Я всегда начинаю с любимых ингредиентов. Возможно, вы заметили в моем блоге много рецептов черники или бананов. Иногда я открываю свою кладовую, холодильник и холодильник и достаю из них продукты, которые хочу приготовить. Как только у меня есть хорошее представление об ингредиентах, которые у меня есть под рукой, я использую соотношение и начинаю печь!
Я люблю делиться своими личными кулинарными советами. Эта книга изменила мой способ приготовления пищи задолго до того, как я стала блоггером. Когда я на днях посмотрел соотношение для печенья, я понял, что никогда не разделял эту концепцию. Дайте мне знать, что вы думаете!
Links to the Items Shown in This Post
- Ratio Cookbook
- Hobnail Nesting Bowl Set
- 6 Piece Wooden Spoon Set
- Muffin Tins
- Oven Mitts
- Cooling Подставка (набор из 2 шт.)
- Мерные чашки и ложки
- Набор стеклянных мерных чашек
- Знак хлебопекарни – вертикальный
1 Цифровые кухонные весы0522
- Set of 6 Ramekins
- Mise En Place Bowl Set
- Hand Hooked Kitchen Rug
Similar Posts
- My Favorite Summer Desserts
- The Best Dinner Party Recipes
- Быстрые и простые проверенные рецепты
Закрепите изображения ниже на своих досках рецептов в Pinterest (просто нажмите кнопку «Закрепить» в левом верхнем углу).